Воспоминания
Назарий Назариевич Яремчук
Я видел в песнях его душу — она кажется мне голубоглазой.
Назарий Яремчук.
О Назарии Яремчуке
Назарий Яремчук родился 30 ноября 1951 года в селе Ривня Выжницкого района Черновицкой области в крестьянской семье Назария и Марии Яремчуков. Был четвертым и самым младшим ребенком. Имел братьев Степана, Богдана и сестру Екатерину.
1 сентября 1959 года пошел в школу в родном селе. В юном возрасте жизнь казалась беззаботной, но в двенадцать лет Назарий пережил первый тяжелый удар, когда умер отец. Мать вынуждена была отдать сына в Выжницкую школу-интернат. К учебе относился добросовестно, занимался в кружках, уделяя больше внимание хоровому. После окончания восьми классов в школе-интернате Назарий продолжил обучение в Выжницкой средней школе №1, которую окончил в 1969 году.
После неудачной попытки поступить на географический факультет Черновицкого университета по направлению военкомата учился на курсах водителей. После занятий оставался послушать репетиции ВИА «Смерички», которым руководил Левко Дутковский. Руководитель ансамбля приметил постоянного посетителя и предложил спеть песню на выбор. Это была песня Игоря Поклада «Кохана». Голос понравился, и Назария приняли в ансамбль. Так с осени 1969 года парень начал петь в «Смеричке».
Знакомство с молодым буковинским композитором, студентом мединститута Владимиром Ивасюком сыграло большую роль в жизни «Смерички». Зрители услышали неповторимые «Червону руту», «Водограй», «Милую мою». А потом — огромное количество других песен молодого автора. Ребята сдружились на всю жизнь. Летом 1971 года состоялись съемки музыкального фильма «Червона рута». Этот фильм сделал солистов Назария Яремчука и Василия Зинкевича народными любимцами. Но во время съемок произошла вторая трагедия — умерла его мать Мария Дарьевна.
Дальше были победы на конкурсах «Песня–71» и «Песня–72». В 1972 году за исполнение песни «Горянка» солисты ВИА «Смеричка» были удостоены звания лауреатов Всесоюзного конкурса «Алло, мы ищем таланты». В 1973 году ансамбль приглашают на профессиональную сцену в Черновцы. Петь в филармонию переходит и Яремчук. Назарий влюбляется в Елену Шевченко, в этом же году они женятся. Первенца назвали Дмитрием, а со временем родился Назарий. Но этот брак не принес ему счастья — развод. В 1978 году Яремчуку присвоено звание заслуженного артиста Украины. Его награждают орденом Дружбы народов.
Когда произошла еще одна трагедия, — убийство Владимира Ивасюка, — Назарий был одним из первых, кто несмотря на запрет власти приехал на похороны во Львов. Тогда это могло стоить всего: карьеры, покоя, репутации. Траурная колонна начиналась большим венком белых цветов, которые Яремчук нес с Левком Дутковским. Это было очень опасным в то время, но Владимир был их большим другом, и последствия никого не интересовали. В 1980 году певец впервые исполнил песню «Скрипка играет», потом «Песня памяти», посвященные Владимиру.
1981 год стал для Назария тропой к международному признанию. Ансамбль представляет государство на международном конкурсе «Братиславская лира». Солист Яремчук стал его лауреатом. В 1982 Назарий — лауреат республиканской премии им. Николая Островского. В 1985 — дипломант ХII Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Москве. В 1987 Назарию присвоено звание народного артиста Украины. Через год окончил факультет сценической режиссуры Киевского государственного института культуры им. Карпенко-Карого. 2 февраля 1991 года Яремчук женился во второй раз. Брак с Дариной в 1993 году подарил певцу дочку Маричку. 1991–1993 — годы поездок в Канаду, США, Бразилию… Во многих странах мира услышали его песни. За границей состоялась долгожданная встреча с братом. У отца Назария был сын от первого брака Дмитрий, на 27 лет старший будущего певца. В 40-х годах он принимал участие в одной из националистических группировок. После войны Советскую власть не принял и сбежал в Канаду.
В 1995 году певец едет на лечение в Канаду, но операция не помогла. Он возвращается в Украину допеть свои последние песни. 30 июня длительная болезнь забрала жизнь Назария Яремчука. Он лежал в белой вышитой сорочке, вокруг гроба в печали стояло море людей… Певца похоронили на центральном кладбище Черновцов. Посмертно Назарию Яремчуку присуждена Шевченковская премия.
Орфей синих гор
В сенокосном августе 1971 года все участники фильма «Червона рута» собрались в легендарной Яремче. Володя приехал с неразлучной гитарой и везде — в автобусе или на берего Прута, под копной запашного сена — сочинял и напевал песни. Вот таким он перешел на одну фотографию, которая есть у меня.
В джинсах, синей спортивной куртке, стоит он в кругу друзей, уверенно подняв голову, а перед ним весь волшебный, не познанный им до конца мир.
Один раз Володя позвал нас с Василием и сказал: «Ану ребята, послушайте». Он сел на гуцульскую лаву и запел:
Ой сделал парень да и две красные скрипки,
Разделил надвое снов своих красоту.
Невозможно было отвести от него взгляд — его проницательное пение забирало с собой, вело каждым словом.
Что первая скрипка — белая лебедка,
А вторая скрипка — вечерняя грусть.
Його голос сильный, а вместе с тем нежный и широкий. То был голос природы, голос самого сердца. А впоследствии мы таки услышали эту песню в исполнении Софии Ротару — это была «Баллада о двух скрипках». Была она и в моем репертуаре — одной из самых любимых.
А в фильме «Червона рута» Володю можно также увидеть: он исполнял роль директора мнимой концертной программы. С напутными словами: «Держись, старик!» он выводил певцов на сцену.
Он не только в фильме, но и в жизни помог найти свой голос и запеть по-настоящему Софии Ротару, Василию Зинкевичу, мне, многим другим исполнителям.
В конце осени 1971 года Володя пригласил меня к себе домой. То была уже новая квартира, которую семья (при активном участии Володи, который еще летом бегал по хозяйским делам, — за шпатлей, краской, замками к двери) уже привела в порядок. Володя сел к коричневому старому роялю фирмы F. Kalles и с таинственной улыбкой молвил:
— Так что, «дед», нужно ехать в Москву. Приглашают на «Песню–71». «Червона рута» — одна из лучших песен года. Но петь нужно без «Смерички», а с эстрадно-симфоническим оркестром Юрия Силантьева.
Тут он задумался, а через какое-то мгновение уверенно сказал:
— Аранжировать песню прийдется самому. Я для большого состава еще не писал оркестровки, но нужно, «дед», нужно.
Ощутив мое одобрение и радость, Володя резко развернулся на стуле, взял ля-минорний аккорд:
— Во вступлении, я думаю, лучше будет, если вместо женского голоса прозвучит гобой.
Потом приехал Василий, и мы ежедневно приходили на репетиции, пели, а Володя выверял написанную партию.
Почти все оркестровки к своим песням Володя всегда писал сам, особенно любил партию для «дерева», то есть для деревянных духовых инструментов.
Декабрьским утром мы втроем вылетели в Москву. Володя сидел на заднем сидении и завершал оркестровку, к нудной мелодии моторов приобщался голос гобоя, флейты, скрипок.
На Буковине осталась еще золотая по-осеннему пора, а Москва встретила, конечно, снегом. Ветер валил с ног, но мы все-таки добрались до электрички, упали в кресла и облегченно вздохнули. Поселились в гостинице «Минск».
Концертная студия Останкино, длинные миги волнения перед выступлением. Наконец, начало. Финал «Песни–71» — он проводился впервые — собрал немало звезд тогдашней эстрады — Магомаев, Хиль, Кобзон, Зыкина, Кристалинская, молодой Лещенко. И трое парней из Буковины. Мы с Василием в стилизованных гуцульских костюмах, а Володя в темно-синем костюме вышли на сцену. Сияние ослепительных прожекторов, телевизионная камера, огромный оркестр и сотня людей. Вдруг — голос гобоя! И мы начали петь:
Ти признайся мне,
Откуда у тебя эти чары?
Я без тебя все дни
В плену печали.
Успех был значительным. Нас несколько раз вызывали на сцену. Владимиру вручили диплом лауреата. А впоследствии нам всем подарили метровые макеты Останкинской телебашни, на которых мы друг другу оставили на память автографы. Поистине замечательная память о той прекрасной минуте.
Где-то в середине лета 1973 года Володя проездом в Бердянск — родину Софии Ивановны, матери, остановился в Киеве. Наш ансамбль «Смеричка» готовился к ответственным концертам, посвященных вручению Украине ордена Октябрьской революции. Ивасюк зашел к нам на репетицию, которая происходила в помещении Киевской филармонии. Там есть очень красивый старинный зал и замечательный рояль. Но когда Володя запел новую песню «Два перстня», зал стал в стократ лучшим. Эта песня и поныне в моем репертуаре, в веночке песен прошлых лет.
Тем же летом в Крыму проводился первый всесоюзный фестиваль «Крымская заря». Буквально в завершающий день в Симферополь прибыл загоревший, свежий Володя. «Смеричка» уже поехала домой, а у меня был билет на самолет и я имел несколько свободных часов, в которые мы с Володей встретились. Мы пошли знойной улицей к помещению филармонии — там был рояль. По пути я обменялся с Вольдемаром — так иногда называл его — своими новыми задумками относительно вокала, манеры пения, развития голосового диапазона. Он поддержал мои стремления, но обратил внимание на классическую основу пения — как эстрадного, так и оперного. Мы пришли. Он сел за рояль. Сделал стремительный пассаж по клавиатуре и запел новую песню, которую я, к сожалению, никогда не исполнял:
Когда между нами не было ничего,
Когда ничего больше не было,
Ни ты, ни я не знали о любви…
Это был уже новый Владимир Ивасюк. В музыке его, в стихотворениях чувствовалось философское отношение к бытию. Тонкое отображение высоких нюансов любви, интимных переживаний, пронизывало произведение невидимыми лучами настоящего.
